Елисеевы корни

Начала я первой:

- Василис, а как это, ну, как бы технически происходит? В какое время? Кто где стоит, как они силу наших детей будут использовать?

- Само-то действо, свершается на закате. Только солнце скроет последний луч, наступает время нежити. Эта ночь для них коротка, потому сделать много надобно. Успеть, - неодобрительно нахмурила брови, - опосля, встают у воды, тут надобно что-то закрытое озеро ли, пруд ли, но не река. У кромки должен Даниил встать, затем Никса за его спиной. Мава с Ундиной взывают к силам своим, а Никса обращается к ним, чтобы вернули любого. София и Василий с теми двумя русалками, они через детей силу от природы черпают. Опосля душа призванная приходит, Даниила отсекают от тела и дух хладный овладевает. Его же, Даниила душа, остаётся в земле. На том месте лилия белая расцветает.

- Ясно, - угрюмо сказала я, - а дети? Вот с этого места, подробнее. Куда наши дети деваются?

- Этого не знаю я. Катюша, этот обряд русалочий обычно без таких помощников обходится. Сами они справлялись. Но здесь, дух предка далёк больно, через многие поколения тащить его надобно. Оттого и укрепились они силой Софии и Василия.

- Но…, - напряглась я и сглотнув продолжила, - они, не тронут их?

- Им сила нужна, а не жизни, - спокойно и твёрдо ответила она, - да и не справится им. Суть ещё такова, что лишив жизни живого, заметь не изъяв душу, а лишив её вовсе, они не избегут наказания лютого.

- Это да, - подтвердил Иван, - знавал я одну такую историю. Так там, ту русалку, Мелюзиной звать, в лёд заморозили, да на север, в стужу отправили. Чувства-то оставили и память о смертоубийстве. Вот она только об этом и думала, да слёзы… ну, в смысле, они эти слёзы вроде как есть, но ввиду студёности и излится не могут.

- Жуть какая-то, - подёрнула я плечами.

- Да, не позавидуешь. Но раз убила, значит и наказание должно быть, - проговорил Андрей, затем обратился к Василисе, - слушай, а ты говоришь, что они должны вытащить душу этого нашего предка, как понимаю, против воли? Он же вроде как не любил её. И кстати, как зовут его, за кого страдаем тут?

- Любояром звался, - ответила Василиса.

- Как? Подожди-ка, а это когда было-то? – опешил Андрей, - это ж имя ещё старославянское.

- Так речь об том и идёт, - вздохнула Василиса, - оттого и сила им нужна, своими не справятся. И да, ты прав, не люба она ему была. Другую выбрал, оттого и кинулась в омут.

- А её имя так и было Никса? – полюбопытствовала я.

- Нет же, Катеринушка, - поморщился Прохор, - это ж токма коли водяницами становятся, нарекаются заново. Мирной до тово звалася. Но дурында, девка. Вот есть дурында. Чего сигать было, за ней женихов было, так нет. Хлоп и в омут.

- Да чего теперь, - вздохнул Иван. – Добро, тот парень-то, как его?..

- Радех. Вот и ладно, что тож не убился. Опосля-то таку девку нашёл. Детишек пятеро народили.

- М-да… Шекспир, нервно курит, - хмыкнула я.

- Это кто? – удивлённо посмотрел на меня Прохор.

- Ну, как бы, писатель такой. Истории про любовь писал, - решила упростить я.

- А почитать дашь? – заинтересовался Проша.

- Да без проблем, - несколько растерянно ответила я.

- Так, слушайте, опять ушли от нашей проблемы, - вернул нас всех Андрей.

- У меня вот думка одна появилась, - медленно заговорила Василиса и повернулась к Ивану, - помнишь ли, как с лешихой той справились?

- А то как же, - кивнул уверенно он, - славно получилось и думаю тут подойдёт. Сказывай.

- Вот, дорогие мои. Есть такое. Вместо Даниила пойдёт Иван, сотворим подмену такую, - лукавая улыбка проявилась на её губах.

- Василис, - закачала я отрицательно головой, - ты же сама говорила, что они род чуят.

- А тут-то нам Даниил и пригодится. Точнее кровь его. Она собьёт их, ненадолго правда. Но думаю, часа нам хватит. Главно-то, Софию с Васятой выхватить. Этим, полагаю, надобно тебе, Катюша заняться и Андрею. Вы должны будет связь прервать русалочью и детей забрать.

- Прервать, это как? – уточнил Андрей.

- Перво-наперво, должны детей окликнуть. Отозваться они вам должны. Вы же родители, потому это не трудно. Одно условие непременное, не сразу их на руки и бежать, а именно контакт установить.

- А как мы поймём? Есть какие-то подводные камни? – спросила я.

- Нет же, Катюша. Просто не хватайте в охапку. Так связь с русалками не будет разорвана.

- Поняла. А как же Иван?

- А чего мне сделается? – удивился он.

- Ну, как бы… не разозлятся они, какую-нибудь порчу там…, - неуверенно предположила я.

- Катерин, ну ты даёшь! – хохотнул он. – На мне это не пройдёт. Душа-то моя с Василькой соединённая. Так что это мимо.

- Ага. Ловко, - одобрила я. – Вопрос теперь ещё такой, а где собственно это будет проходить. Водоёмов в Измайловском достаточно.

- То Гедва поведала, - вступил Прохор. – От пасеки царёвой на север.

- Гхм, Прош. Информация-то как не палёная? – спросил недоверчиво Андрей. – Ядвига это ваша, на два фронта, а то и на три шпарить будет, ради своей выгоды.

- Не изволь волноваться, - убедительно ответил наш домовой, - то калёно слово.

- Что-что?

- Надёжно, говорю. Гедве вещица одна надобна, а достанется она ей, когда всё свершится, как нам надобно. Вдругорядь, здеся ей не бывать.

- Прош, я конечно, понимаю. Но вот можно без загадок, снова здорово, - возмутилась я.

- То не загадки. Вот Андрюша правильно сказал, выгода ея пуще всякого заставит быть верной тому, что сказывала. А заполучить желаемое она дюже жаждет.

- А желаемое-то, что? – вперилась я в него взглядом.

- А-а… так это рецептура одна. Омолодиться, она понимаешь, хочет, - хмыкнул он. Василиса вдруг заливисто рассмеялась, за ней Иван. Мы же с Андреем переглянулись недоумённо.

- Ох, Прошенька, - насмешливо погрозила пальчиком Василиса, - ну и шельмец ты. На что споймал.

- Так а что? – развёл он руками. – Она поди баба в самом что ни на есть соку, всё нашёптывала мне, дай мол, эликсир, век благодарить буду. А что мне век, тут детей выручать надобно. А к ей кавалер подкатил, дюже до форм обширных любитель, токма ей жа не хватает своих то сил, дабы помоложе, да поглаже выглядеть.

- Ей, да не хватает, - рассмеялась я.

- Да уж, -поддержал Андрей.

- А где это видано, чтоб да к Яге кто за красою обращался, у ней в головушке други дела, - подивился на нас Прохор.

- Итак. Фабула. – Провозгласил Андрей. – Территориально это, как понимаю, Олений пруд.

- Ольняный, - кивнул Прохор.

- Не путай, - указал в него пальцем мой муж.

- Не враз, это название правильное, - упрямо ответил домовой.

- Так. Прохор, - жёстко выговорил Андрей, - пруд тот?

- Так то ж, - снова кивнул он.

- Тогда помолчи. Дай сказать, - Прошка виновато глянул на него лазоревыми глазами и хлопнул ресницами, Андрей продолжил, - отлично. Итак. Пруд. Олений. Время. Заход солнца, это где-то половина одиннадцатого, как понимаю, нам там быть надо пораньше?

- Да, - подтвердила Василиса, - загодя, думаю за часок всё же надобно.

- Отлично. Дальше. Занимаем диспозицию. Они начинают. Мы с Катей ближе к детям. Устанавливаем контакт, в охапку и валим.

- Точно, - кивнул Иван, - и не оглядываться, - почему-то погрозил в мою сторону, - дале мы сами справимся.

- Таперича надо этого, вон… охальника малого звать, - с неудовольствием произнёс Прохор.