Лифт

Днём Марина всё же набрала отцу, когда Фёдор заснул в кроватке. Этот разговор она прокручивала всю прогулку в парке. В итоге к моменту начала беседы у неё была совершенно чёткая позиция, которую она и выдала в телефонную трубку. Андрей Юрьевич поначалу отвечал выдержанно, но к середине её обширной тирады, начал нервничать. Закончила она весьма резко и просто-таки в ультимативной форме.

- Папа. Моя семья это самое главное для меня. Если ты позволишь разрушить её, я тебе не дочь.

В трубке была тишина, она молча ждала, не отключая телефон. Наконец он заговорил:

- Марина, этого я не хочу.

- Что именно?

- Терять тебя.

- И я не хочу. Поэтому говорю тебе, не создавай на ровном месте проблемы, которые влияют на мою семью.

Отец сдался:

- Хорошо. Дочь.

- Пока, пап.

Она откинула трубку на диван и зашагала по комнате. Как же это выводит. Непримиримость и просто непроходимое упрямство отца. И ведь видит же, и всё равно сопротивляется, невероятно. Она остановилась у окна. Хороший нынче октябрь, красивый, жёлто-оранжевый и солнечный, мой месяц, подумалось ей. Почувствовала головную боль, только этого не хватало. Направилась на кухню и выпила таблетку. Вернулась в гостиную и прилегла на диван, закрыла глаза и тут же заснула. Боль ушла уже во сне.

- Сладкая? Разоспались, однако.

Марина открыла глаза, Матвей присел рядом с диваном на пол. На руках держал Фёдора, тот тянулся ручками к ней:

- Мама.

Она провела по головке малыша, улыбнулась:

- Давно встал?

- С час уже.

- А чего не разбудил? – удивилась она приподнимаясь и усаживаясь на диване.

- Сладко спишь, - усмехнулся он.

- Пойдёмте ужинать, - распорядилась Марина.

После разместились в гостиной, раскидав игрушки по полу. Фёдор то ползал, то вставал, хватаясь за родителей или диван, с тумбой, перебирал ногами, держась ручками. Потом увлёкся одной занимательной игрушкой, усевшись на пол. Марина подняла глаза на Матвея и спокойно произнесла:

- Я поговорила сегодня с отцом. Он согласился со мной и больше звонить по таким поводам тебе не будет.

Матвей застыл с игрушечным зайцем в руке. Потом кивнул.

- Понимаю все твои сомнения, но сказать надо было, - продолжила Марина.

Он опять кивнул. Не отрывая взгляда от Фёдора.

- Еще одно, - настороженно произнесла она.

На этот раз поднял на неё глаза с вопросом в них.

- Об этом сказал Серафим. Но прошу никаких мер, - строго сказала Марина, подняв указательный палец вверх.

Еле заметная улыбка на губах и снова кивок.

- Я серьёзно, - на этот раз настойчиво.

- Мариш, да я ему спасибо сказать должен. Сам дурак, - коротко вздохнул он, крутя в руке игрушку. - А он, ты же знаешь, психолог.

- Тогда хочу попросить…, - он не дал закончить, заговорив.

- Я понял. Виноват. Не повторится.

- Да уж, - ворчливо проговорила она, - нарушил собственные же принципы…

- Причина была, - качнул Матвей головой.

- Да какая может быть причина? – возмутилась на этот раз.

- Ты. Федька. Мне не хотелось, чтобы ты психовала из-за этого.

- Пришлось. Так или иначе, - резонно заметила она.

- М-да… с тобой такое не пройдёт. Ну, тогда всё вместе будем решать, да? – Матвей погладил её руку.

- Да,- решительно тряхнула головой.

- Тогда давай откровенно, что хочешь на свой день? – улыбнулся он. Задумавшись на секунду, ответила.

- Тебя. Возьми отгул.

- Ох ты. Ничего не скажешь, хороший ты подарок себе выбрала, - усмехнулся Матвей.

- Это сложно? – чуть наклонила голову к плечу.

- Отвечу тебе завтра. Мариш, я ещё въезжаю во всю ситуацию. К вечеру голова квадратная от обилия информации. В общем, тяжелы командирские будни, - улыбнулся он.

Фёдор подполз к отцу и протягивал ему игрушки:

- На.

- Давай, - согласился он и включился с ним в активную игру. Марина наблюдала за ними. Всё-таки прав Сенька. Матвею отцовство просто необходимо, глаза аж загораются.

Он улёгся на спину и удерживая руками Фёдора под грудь, крутил его над собой, приговаривая:

- Полетели, самолёт. Федька, как самолёт гудит?

Сын счастливо хихикал и перебирал ножками в воздухе.