Проша

Каникулы закончились, здравствуй работа! Неделя после праздников была относительно спокойная, а пятница, так вообще удалась в этом смысле.

- Доброе утро, Катя.

- Здравствуйте, Лев Игоревич.

- Сегодня у нас как понимаю затишье?

- Это да. В десять планёрка, в двенадцать Лаврентьев у нас офисе. Он предложил, поскольку у них какой-то там мелкий ремонт. Миша в курсе. А потом свободно.

- Хорошо, - кивнул головой шеф, потом вдруг спросил, - Катя, а ты не знаешь, что у нас с Михаилом происходит?

- Лев Игоревич? С чего это вы? Да и потом у Миши как будто всё хорошо, - удивленно проговорила я.

- Да, понимаешь, я тут обратил внимание, что он очки одел. Странно, ему лет-то сколько?

- Ровесник мой, - пожала я плечами. В принципе странного ничего не было, ну ослабло у человека зрение. Ну, рановато конечно. Хотя… Ладно, в обед пересечемся. Поговорим. Но Мишаня зашёл даже пораньше, во время планёрки. На ловца и зверь бежит, подумалось мне.

- Привет, Катрин! – поприветствовал Миша. – Как праздники?

- И тебе привет. Праздники на ура, а ты как? – видок у него был какой-то потерянный и он действительно был в очках.

- Да, тоже нормально. Кать, а ты не могла бы выполнить одну просьбу?

- Выкладывай, - разрешила я.

- Можешь поговорить с шефом о деньгах, ну о кредите. Желательно беспроцентном? Очень нужно, - он занервничал, снял очки. Покрутил их в руках, одел обратно.

Мишаню я знала давно, мы практически вместе пришли работать в издательство, с разрывом в неделю. Он парень был веселый, честный и открытый. В штыки воспринимал всевозможные подковёрные игры, не сплетничал о шефе, что, надо сказать, часто бывает среди личных водителей, к сожалению. Вёл, что называется, здоровый образ жизни. Всё смеялся: «Баранка и рюмка - две большие разницы». Поэтому ожидать от него каких-либо подстав не было никакого смысла. Значит, что-то случилось, сделала я вывод.

- Мишань, говори начистоту, - серьезно посмотрела я на него.

- Катя, - он прошёлся по кабинету, опять вернулся к моему столу, присел на стул рядом, - мне нужна операция. Я сделал запрос ещё полгода назад, сумма приличная. Мы пытались собрать с моей… девушкой… Но, видимо ей это стало… неинтересно. Она решила перекинуться на более здоровых и… денежных…

Он опять встал, я с беспокойством и напряжением наблюдала за ним. Сделал несколько шагов и вернулся:

- Кать, мне нужна приличная сумма. Просто, если будут проценты, боюсь не выплыву.

У меня засвербила некая мысль.

- Мишань, прости, а ты можешь поподробнее про свою девушку? Вы расстались? – настороженно проговорила я.

- Не совсем. Она твердит, что всё не так как я думаю. А как я должен думать?! – нервно заговорил он, - если она шляется по клубам с девицей, новоявленной подружкой и… снимают…

- Стоп! Миша! Стоп, - я подняла палец вверх, - её тоже Катей зовут?

- Да, - он в удивлении взглянул на меня.

Я сидела утрамбовывая факты. Неужели Мишаня тот самый суженый Кати второй? Тогда получается, что мы нашли причину? Она собирает деньги на операцию, о чём сообщать ему не хочет, вследствие мужского отрицательного отношения к такого рода помощи. Ну, или ещё по какой причине, кто её знает. Вот тоже дура! С мужиками встречаться из-за денег, так можно и Мишку потерять. Получается и Прохору она мозги пудрит, то одного в дом приводит, то другого. А он, соответственно, не может докопаться, поскольку на такое количество мужеского полу человек распыляется. Вот беда-то!

- Мишаня, посиди тут. Плиз. На входящие звонки отвечай, я сейчас, - скороговоркой произнесла я и сорвалась в творческий отдел, провожаемая его удивленным взглядом. - Андрюшка! Я похоже нашла причину! – воодушевленно проговорила я.

И спотыкаясь на словах, выложила всю выуженную информацию. Он слушал меня внимательно, всё поглаживая по плечу. Лицо же его, сначала озадаченное, стало понимающим и он проговорил:

- А это дело. Думаю, ты права. И чего делать будем? Прошку вызывать?

- Да. И поговорить нужно с начальством. Я думаю, понадобится твоя помощь.

- Ты теперь имеешь тоже воздействие, - улыбнулся он, - родственница, как-никак.

- Не… Андрей, - насупилась я.

- Конечно, вместе поговорим, - усмехнулся он и приобнял меня. – Не беспокойся.

Пока ехали домой, была вся на нервах. Андрюшка всё поглаживал меня по руке. Влетела в квартиру и тут же прокричала:

- Прохор, появись!

Возник угрюмый донельзя, но по ходу моего повествования, подтверждаемого кивками Андрея, расцветал.

- Так то ж! В чем дело-то! – глаза лазоревые заблестели.

- А почему ты не понял-то? – поинтересовалась я.

- Она запечатала это от всех. Даже от суженого, оттого и пробиться нельзя было, до сути дознаться, - объяснил Прохор.

- Так теперь-то наладится? – спросил Андрей.

- Таперича суть ясна, оттого и наладится, - уверенно и с обычной хитрой улыбкой сказал Прохор, - на сём пока откланиваюсь.

Исчез.

- Катюшка, ты супер! Загадку разгадала, - восхитился Андрей.

- О! Хвалите, меня хвалите! – рассмеялась я.

– Слушай, а она получается, любит его по-настоящему, раз решилась на такие действия. Правда, вот лучше бы не делала, честное слово! – Андрей покачал головой.

- Почему? Всё ради любви! – закатила я глаза.

- Всё? – подозрительно переспросил Андрей и удивленно приподнял бровь.

- Ну да. Я бы может…, - договорить он мне не дал, подскочив и закрыв ладонью рот, покачал отрицательно головой.

- Катюша! Вот такие жертвы в одностороннем порядке ни к чему хорошему не приведут, - заглянул внезапно потемневшими глазами мне в лицо.

- По-м-м-му, - замычала я. Он улыбнулся, только губами, и опять отрицательно покачал головой, не отрывая ладони.

- Объясняю. Она поставила его под удар в смысле операции, поскольку неизвестно соберёт ли вообще эти чертовы деньги. Она заставила его сомневаться в себе, встречаясь с другими. Она подвергла свою жизнь опасности, связавшись вообще с запредельным, с нежитью. И вообще надо уметь разговаривать, находить пути вместе, - он отвёл от моего лица ладонь и тут же поцеловал.

- О-о… Вот последний метод убеждения самый мощный. Ты ее не одобряешь? – лукаво посмотрела я на него.

Андрей отошёл на шаг назад и абсолютно серьезно проговорил:

- Ни в коей мере! Если хочешь сравнений, с моей точки зрения это тоже самое, как и желать себе смерти. Ты представь, что ценой жизни любимого человека ты получаешь деньги, пусть и даже на необходимую операцию?

Моё лицо вытянулось. Так глубоко я не копала, как говорится. В очередной раз поразившись точке зрения Андрея.

- Ты так серьезно к этому относишься? – обомлела я.

- Катюша, а как я должен к этому относиться. Переведи эту ситуацию на нас. Честно, меня аж дрожь пробирает, если бы мне предложили вылечиться за счет… тебя, - его передёрнуло, по лицу прошла судорога. Глаза вообще стали непроглядно черными.

Я подошла к нему и просто обняла его, притянув голову и прижав к себе.