Следующие несколько недель, как я и предполагал, прилично были загружены. Свободных дней на неделе не получалось. Я старался прокладывать последовательный маршрут, чтобы не метаться по городу. Веселина тоже вышла на работу. Встречались мы с ней только вечером, иногда она заезжала домой к родителям, но всё равно возвращалась ко мне, причем я всё время просил её остаться ночевать у них, но она категорически отказывалась, чем приводила меня порой просто в негодование, зачем, спрашивается мотаться по городу в двенадцатом часу ночи?

В один из выходных дней я познакомил её со своими родными. На этот раз бабушка была довольна, Веселина ей очень понравилась, но предупрежденная мной и дедом на тему женитьбы не обмолвилась и то хорошо. Дед хлопал меня по плечу, крякал от удовольствия, и был безмерно вежлив и разговорчив с Веселинкой. Она же в свою очередь удивлялась и изумлялась рассказам деда, которыми он сыпал в изобилии в тот вечер. Обратно до моего дома мы шли пешком, поскольку дом моих родных и мой собственный, по понятным причинам были очень недалеко друг от друга.

- Какие у тебя бабушка и дед! Просто замечательные. Тебе повезло, – восхищенно говорила Веселина.

- Я это знаю, без них не справился бы.

- А они со стороны мамы или отца, - она запнулась, - и ты так отзываешься…

- Мамины родители. Веселин, они сделали очень многое ради меня, даже можно сказать, пожертвовали. – Я вздохнул и попытался объяснить без лишних подробностей, - ну, как думаешь, как я себя чувствовал тогда, после аварии.

- Наверняка плохо, - запинаясь выговорила она.

- Более чем. Мама, отец и сестра. Я только переваривал и пытался уложить в голове, что теперь их нет. Так ещё всё это. Если ногу собрали и доктор клятвенно пообещал, что я буду нормально ходить, ну, после соответствующих занятий, то зрение – это вообще удар под дых. Пока бабушка с дедом не нашли Лёньку, я буквально головой об стенку долбился. Смириться-то с этим тяжело, до сих пор, как видишь, психую.

Веселина только крепче сжала мою руку и шла молча. Потом через некоторое время спросила:

- А другие родственники у тебя есть?

- Нет. С отцовой стороны родители умерли. Давно. Дядька есть, старший отцов брат, но он давно живёт своей жизнью и в другом городе, по-моему, Томске или Омске, даже не помню.

- Да-а, а у меня всё по-другому. Все на месте, плюс комплект из родных братьев и ещё двоюродные…

- Это здорово. И сколько же? – я пытался вытряхнуть из головы всю черноту, улыбнулся.

- Пятеро. Вот когда наша вся родня собирается, не представляешь, какой гвалт стоит, причём на двух языках. У меня потом от этих посиделок голова гудит. Но с другой стороны мы так классно встречаем новый год! Ещё не помню ни разу, чтобы мы не досидели до утра. Расходимся уже часов в девять-десять, - усмехнулась Веселина.

- Да, здорово, - повторил я с долей зависти.

- А ты как отмечаешь? – поинтересовалась она.

- Никак. Поздравляю бабушку и деда, ну, вместо подарков с их стороны стол, с моей - гитара, распиваем бутылку шампанского и я иду к себе, спать. Всё.

- Гриша, я от тебя не ожидала, - изумилась она, - я же вижу, как ты с ребятами Артёмкиными общаешься, ты прямо зажигаешься и ты любишь компанию… Не верю!

- Не верь, - опять наш разговор свернул на эти злосчастные рельсы. И сколько я могу ей говорить об одном и том же. Ну, не было в моей жизни никого настолько близких, кроме трех, всего лишь трех человек, конечно до встречи с ней.

Она решительно преградила мне дорогу и уперлась рукой мне в грудь.

- Вот не смей думать, что я ничего не понимаю. Понимаю, не сомневайся. Только я вижу твой характер, твою харизму, ауру – называй, как хочешь! Ты намного больше, чем пытаешься, то есть нет, показываешь сейчас! – Говорила она быстро и абсолютно непререкаемым тоном.

Я сделал шаг ей навстречу, проведя по руке, нашел её плечо, поднялся вверх до шеи, обхватил сзади затылок и притянул к себе, прижался к ней и закивал головой молча. А что я мог сказать? Вот как раз сейчас, она была очень близка к пресловутому яблочку. Я ждал и хотел этого общения, которое она мне и преподнесла, введя в моё скудное пространство и своих друзей, и которого у меня не было с шестнадцати лет. Простого, живого и непринуждённого. Которое в полной мере ценить начал после этой, чтоб её, аварии.

- Веселин, ты даже не осознаёшь какую свежую струю внесла в мою жизнь. Сколько я от тебя получил подарков, неожиданных и замечательных. Пусть они даже были иногда чересчур, мне все они дороги.

- Ты меня тоже всё время удивляешь. Я и дальше хочу это испытывать, с тобой…

Она потянулась ко мне, поцеловала. Тёплые, мягкие губы и запах ягодный, дыханием обожгла и заставила её просто приподнять, прижать к себе. Чувствовал, что опять краска в лицо, в голову стрельнуло, но оторваться от её губ не было возможности. В сознание проник тонкий голосок:

- Ой, ма-ама! А чего тётя с дядей на улице целуются. У них что дома нету?

И женский укоризненный голос:

- Тихо. Что ты кричишь, - продолжила недовольно, - вообще-то могли бы более подходящее место найти.

Это заставило улыбнуться, я отвернул голову в сторону.

- Что?

- Нас засекли. – Пересказал ей диалог.

Веселина повернулась в моих руках и тихонько рассмеялась:

- Как ты это расслышал? Впрочем, что я говорю-то? Слух у тебя феноменальный.

- Точно. Пойдём домой. А то следующий ребёнок спросит, почему у них кровати нет, - усмехнулся я.