Они не выжили – сначала бабушка, затем через пять дней дед. Слишком серьезные были травмы. На следующий день следователь снова вызвал нас в прокуратуру. Объяснил процедуру и наши соответствующие событиям действия. А также кое-какие новости по расследованию дела. Сказал, что подозреваемый очень высокий, необычайно сильный человек. Скорее всего молодой, до тридцати. Есть отпечатки, сейчас послали запрос официальный, ждут ответа.

- Поедем к Леониду, он нас ждёт, - попросила Веселина, выйдя из прокуратуры.

- Хорошо, поедем, - вздохнул я.

Встретились мы с ним в кафе, я не хотел идти к ним домой, зачем своим настроением вгонять в тоску и Катю и малыша. Проговорили и просидели там очень долго. Как же хорошо, что я знаю Лёньку. Мозги он всегда мне вправлял. И на этот раз тоже. Чтобы поговорить нам вдвоем Веселина на время куда-то отошла.

- Это очень страшное и печальное событие. Но ты не забывай, ты был в более худшем положении, чем сейчас, когда потерял родителей, - голос Леонида был словно отцовским. Наставляющим и в то же время поддерживающим.

- Это да, Лёнь, конечно, я согласен с тобой. Но сам понимаешь, не легче от этого, - удручённо говорил я.

- Я понимаю.

- Да, я сейчас стою на ногах, работа, доход определенный, навыки, с твоей помощью полученные, всё это есть и помогает мне в жизни. Но трудно деться от этой пустоты… Словно из под ног… В общем, жизнь – дерьмо.

- Ну, ну. Не распускай нюни. Держись. Ты крепкий парень. Я это знаю, - твёрдо произнес он.

- Спасибо.

- А чего спасибо?! – удивился Лёня. – У тебя есть огромное преимущество.

- Какое? – горько спросил я.

- Ты однако осёл! И извини, за прямоту – полный идиот. Такое упускать из виду, – возмущённо и яростно произнёс он.

- Ещё раз спасибо, - уже язвительно сказал я.

- Ну, вот, хоть эмоции пошли, завёлся это хорошо, - проворчал Лёня.

- Так что ты хотел сказать-то? Какое еще преимущество? Или на ходу придумываешь? – подстегнул я его.

- Григорий – ты слепой! Только в переносном смысле. Твоя Веселина – вот твоё преимущество, - повысил голос Лёня.

- Знаешь, вот только когда ты говоришь «слепой» я не дергаюсь и не нервничаю, - хмыкнул я.

- Конечно, потому что говорю это к месту. А вот ещё одно. Твоё бесподобное упрямство.

- Сомнительное преимущество, как по мне, - коротко вздохнул.

- Как сказать, без него вряд ли выдержал, - утвердил он.

- Ну, если так, то да, - согласился с Лёней.

- Ещё тебе назову. Твои новоприобретенные друзья, команда Артёма. Кстати, тоже с помощью Веселины, разве это не огромная поддержка? – требовательно спросил он.

- Ты прав. Лёня, конечно, ты прав, - я всё вертел в руках уже пустую кофейную чашку.

- Как всегда, - спокойно и уверенно произнёс он. – Так что давай, надо жить. Надо помнить, но надо и любить, радоваться жизни, друзьям, своей работе, наконец. И еще дед твой Александр Григорьевич, всегда говорил, помнишь что?

- Надо делать всё правильно и не оглядываться назад, - повторил я любимую присказку деда. И я знал, что эта присказка стала и Лёнькиной.

- Вот. Так что, не вешать нос и не впадать в дремучую тоску, а создавать своё будущее, - ободряюще проговорил он.

- Конечно, ты прав, - снова повторил я. – Скажи, а Веселина-то куда подевалась?

- Она у барной стойки, кофе пьет. Молодец, посчитала, что нам нужен с тобой мужской разговор. Я ж говорю, она твоё преимущество, во всех смыслах.

- Лёнька, ты не представляешь, как я её люблю и очень боюсь потерять, - чуть не прошептал я, осторожно установив эту самую чашку на стол.

- А ты не бойся и не потеряешь, понял? - он отвесил мне приличный щелбан.

- Да ты что! Обалдел, что ли? – воскликнул я и дернулся от него.

- Всё, пора Веселинку звать, а то мы сейчас с тобой подеремся, - усмехнулся Леонид.

Дальнейший разговор втроем был более спокойным и непринужденным и плавно перетек к обсуждению надвигающихся новогодних праздников, что меня самого удивило, казалось бы как можно об этом думать? Но разговор отвлёк и направил мысли к чему-то светлому и непринуждённому.