Пересечения
Данный день начался комфортно и даже уютно, несмотря на холодный дождь за окном. Как приятно поваляться в теплой мягкой постели. Полина зарылась с головой под одеяло. Потом выглянула, будто с кем в прятки играла и заулыбалась сама себе. Мягкую разминочку, в стиле танца, душ и любимый кофе с корицей и еще круассаны, мм-м, мечта!
Прибыла в офис в мечтательном настроении. Перед входом в здание, ее тронули за плечо. Она развернулась:
— Полина, здравствуй.
— Здравствуйте, Игорь Николаевич.
— Зайди ко мне в кабинет.
— Хорошо.
Игорь Николаевич был заместителем по творческому процессу, слово креатив, Полина не любила в русском исполнении. К английскому у нее претензий не было. И что это он вдруг? Никогда особо не проявлял интереса к ней, как к сотруднику, можно сказать не замечал, а тут вдруг?
— Оля, можно я зайду, — неуверенно спросила она у секретаря.
— Давай, он ждет, — ответила та, занимаясь нанесением туши на ресницы.
Полина тихонько открыла дверь. Она всегда стеснялась производить громкие звуки, не слыша окружающий мир, так как обычные люди, ей казалось, что именно она создаёт очень много шума.
— Полина, — воскликнул заместитель, — проходи, проходи.
Она прошла к столу Игоря Николаевича и присела на стул.
— Ты просвети меня немного. Я могу с тобой говорить обычным голосом или нужно, — он поднял руку вверх, — повышать?
— Не нужно. Просто говорите. Если не пойму, переспрошу.
— Очень хорошо. У меня к тебе предложение. Ты наш лучший художник. И мы хотели бы тебя отправить на выставку в Питер.
— Я? Меня? Но я же… Подождите… Почему я? – опешила она.
— Полина, ты действительно лучший наш детский художник. И я бы очень хотел, чтобы ты поучаствовала в этой выставке.
— Неожиданно… очень, — растерянно откликнулась она.
— Я понимаю. Выезд через неделю.
— Это детская выставка?
— Да. Она посвящена только детской литературе.
— Я должна одна поехать?
— Нет. Поедешь с Инной, из редакторского отдела. Нормально? Устраивает? – улыбнулся он.
— Да, вполне. – Инна была девушкой серьезной, целеустремленной. С ней Полине всегда было легко общаться.
Данное событие было во всех аспектах обсуждено с Инной и непосредственной начальницей. Жанна Прокофьевна была удивлена, но после доводов, приведенных Игорем Николаевичем и переданных Полиной, активно закивала головой. Ну, да, кто же еще у нас лучший художник? Хотя сама Полина себя так не позиционировала.
В метро почитать не удалось, потому что мысли снова возвращались к этой поездке. Она уставилась в стекло, поверх голов сидящих пассажиров. Следила глазами за пробегающими силовыми кабелями метро, как в детстве, и все думала и передумывала эту ситуацию. Надо сказать, что вот так, почти одна, она никуда не выезжала. Если и были поездки, то только в сопровождении родителей. Они любили своих дочерей. Старшая Лиза, сейчас с мужем тоже проживала за границей, правда, муж ее работал в посольстве европейской страны. Давно Полина не видела их. Уже племяннице восемь лет исполнилось.
Скользя глазами по отражениям пассажиров в стекле поезда, она наткнулась на знакомое лицо. Парень увлеченно обменивался смс-сообщениями с незримым абонентом. Она оглянулась украдкой на него. Какой же он высокий? Но интересный, симпатичный. Тогда, он был настолько расстроен, что Полина даже толком не разглядела его. Ну что ж, наверстаем сей провал. Открытое, привлекательное лицо. Глаза…, нет, вот цвета глаз не видно. А интересно, какие они у него? Брови прямые, небольшой шрамик через правую. У Олега, одноклассника, был примерно такой же, заработал его когда мальчишки дурака валяли на школьном дворе, кидались снежками. Снег тогда был колкий, с ледяными осколками, вот и залепили Олегу прямо в лицо. Хорошо с глазом все в порядке, а вот бровь так и осталась рассечена. Так вернемся к нашему великану — прямой нос, красивый подбородок. Да и вообще здоровым мужиком он не казался, а был этаким атлетом, и фигура хороша. Только не про вашу честь, барышня, горько обратилась сама к себе Полина. У него вон какая красавица. Жена не жена, девушка, может быть? Наверняка с ней любовно и переписывается.
Очнулась от своих размышлений, когда поезд остановился. Она перевела взгляд на погасший экран своего телефона. Замечталась, даже и не почитала. На следующей уже выходить. Снова подняла глаза на платформу и встретилась глазами со своим атлетом. Он неотрывно смотрел на нее, поднял отчаянно руку в ее направлении и спросил:
— Хоть как тебя зовут? – конечно, обычный человек этого бы не услышал, надо же, есть преимущество и у слабослышащих.
— Полина, — одними губами ответила она. Но скорей всего не поймет. Это ее огорчило.
Поезд уже набирал ход, уходя от платформы и от него.
— Расставание, печаль.
— Отчаяние и надежда, Элийя.
— Элайя, тоска обернется болью. Она не будет давать покоя.
Посмотрел мечтательно вверх, закатил необыкновенного цвета глазки, опустил и проговорил, сопровождая легким, как облачко вздохом, слова:
— Родится уверенность на новую встречу.