Проша
В моей квартире стало явно чего-то недоставать. Словно ушло что-то милое и близкое сердцу. Прошкиных нравоучений и поучений мне не хватало. На работе такое же чувство я испытывала, когда понимала, что нет рядом Василисы, с которой всегда можно было перекинуться словом и даже посоветоваться.
Зато Андрюшка мой… суженый. Как там говорится… свет клином сошёлся, это про него. У меня прям внутри всё переворачивается, когда вижу его теплые карие с искоркой глаза и обалденную улыбку. А от голоса вообще таю, как мороженое. Что же со мной происходит, когда, как говорил Прошка, в светелке он со мной, вообще нормальными словами не передать. Как же приятно сознавать, что тебя окружают такой искренней заботой и всеобъемлющей любовью. А самое главное, что я с той же страстью отвечала ему тем же, поскольку по другому у меня не получалось и это классно.
Знакомство с моими родителями прошло как я и думала. Андрей же сначала нервничал, несмотря на все мои доводы.
— Хочешь я заранее им расскажу, чтобы они тебя не спрашивали, — говорила я ему.
— Нет. Это тоже не выход, — сидел он в кресле и хмурился.
В итоге мы отправились на встречу, так и не договорившись друг с другом. Поэтому-то Андрей и был взвинчен всю дорогу. Оттаял, увидев мою маму. Ей же в свою очередь Андрюшка очень понравился. Да кому он мог не понравится?
С отцом у них мгновенно нашлись темы для разговоров. Папа мой тоже был помешан на истории Москвы. Во время небольшого застолья, Андрей удивил меня своей открытостью и даже непосредственностью с моими родителями. Мне даже показалось, что именно этого ему не хватало, вот этой связи со старшим поколением, впрочем возможно это и так. Ведь его собственная оборвалась, когда ему было семнадцать. И уже ближе к вечеру, Андрей все-таки решился:
— Ирина Петровна, Сергей Алексеевич, я понимаю, что информация моя неожиданна. Но, прошу, не принимайте поспешных решений и выводов. – сейчас Андрей очень заметно занервничал, да так что даже начал слегка заикаться. – Так с-случилось, что тринадцать лет назад, ч-через переливание крови меня з-заразили ВИЧ-инфекцией.
— Ох, ну как же так! – всплеснула мама руками и тут же заботливо спросила. – Андрюша, а сейчас-то как вы себя чувствуете?
— С-сейчас, нормально. Я наблюдаюсь у врача п-постоянно.
— Андрей, успокойтесь. Что ж вы так переживаете-то? – отец протянул ему стакан с водой. Андрей покивал головой и выпил залпом. – Ну что вы? Так нельзя. В жизни чего только не бывает.
— И вы Андрюша просто молодец. Надо всегда стараться верить в лучшее и бороться и за себя и, — мама ласково посмотрела на меня, — за девушку свою.
Андрей благодарно посмотрел на моих родителей. Потом обсудили некоторые технические детали относительно безопасности в быту, режимов, диет и прочего. Расстались очень доброжелательно. Папа пожал Андрею руку, мама же обняла, расцеловала и смахнула внезапно набежавшие слезы. Они были очень рады за меня и за Андрея.
— Я же тебе говорила, — торжествовала я, выйдя из подъезда родительского дома.
— Да, — устало проговорил он.
— Что такое? – насторожилась, глядя на него.
— Я просто вымотался. Катюш, ну не могу я спокойно говорить об этом. Всё время жду какого-то подвоха, — он хмурился.
— Давай такси возьмем? Быстрее доедем? – предложила я, беря его за руку.
— Давай, — согласился он.
Уже сидя в машине, он откинулся на подголовник и закрыл глаза. Я решила его не трогать, пусть немного отдохнет. Растолкала уже у дома.
— Вставай, соня.
— Да, уже очнулся, — проговорил он.
Открыв квартиру и включив свет в прихожей, посмотрела на него:
— Андрюш, иди-ка ты сразу в кровать. Хорошо хоть мы ее не убирали, – пробормотала я.
— Но…, — я закрыла ему рот ладонью.
— Ничего не хочу слышать! Марш в кровать. Завтра воскресенье, отоспишься, — распорядилась я.
Сама же уселась на кухне, налила себе любимого маминого лекарства — молоко с медом и потихоньку отпивала. Как жаль, что Прошки нет, сейчас бы поболтали, заодно советы его послушала, вздохнув, остановила свой взгляд на книге, которую оставили Василиса с Иваном. Это был сборник сказок. Раскрыла, начала перелистывать страницы. На пятой или шестой я обомлела. В книгу были вложены фотографии. Сначала я даже никак понять не могла – на них был Андрей с детьми. Мальчик и девочка годика по три, но и сам Андрюшка совсем пацан. Неужели это его брат и сестра? Какой же он счастливый, даже озорной на этих снимках и малышня и это было видно, очень тянется к нему. Просмотрев фотки, я заглянула в книгу, вынула сложенный листок:
«Катюша. Это то, что мы смогли спасти. Но, подумай, трижды подумай. Нужно ли ворошить прошлое? В.»
Да уж, Василиса, права. Начни я такой разговор с Андреем, не сделаю ли я еще хуже, не нанесу ли очередной удар? И что вообще тяжелее воспринимается – болезнь, которой нежданно-негаданно «наградили» или такое вот… как бы это слово-то подобрать… а впрочем, так и есть – предательство со стороны самых близких?
Ладно, встряхнула я головой, стараясь избавиться от горьких мыслей, пора тоже на боковую, утро всё решит.